Вселенская жизнь.
53. – Такое бессмертие душ, в основании которого находится физический мир, кажется воображаемым в глазах некоторых предубеждённых мыслителей: они иронически называют его странствующим бессмертием и не понимают, что оно одно истинно перед лицом Творения. Но нетрудно будет объяснить всё его величие, я скажу даже, всё его совершенство.
54. – Что творения Божьи созданы для мысли и разума, что миры населены существами, которые их созерцают и под их покровом открывают могущество и премудрость Творца, это для нас несомненно. Но что населяющие их души солидарны между собой, вот что необходимо и важно усвоить.
55. – Человеческому разуму трудно смотреть на блистающие в пространстве радостные светила, как на простые массы инертной и безжизненной материи, ему трудно думать, что есть в этих дальних странах чудные зори, блистающие ночи, плодотворное солнце и полные света дни, долины и горные вершины, где многочисленные произведения природы развёртывают всю роскошь своего богатства; ему трудно вообразить, говорю я, что это божественное зрелище, которым душа может пропитываться вновь, как в собственной жизни, лишено мыслящего существа, способного к познанию.
56. – Но к этой действительно верной мысли надо прибавить идею о солидарности человечества, в которой и лежит тайна вечной жизни.
Одна человеческая семья была создана во всеобщности миров, и братские связи, ещё не оцененные вами, были даны этим мирам. Если эти гармонирующие в своих обширных системах светила населены разумными существами, то не такими, какие были бы не известны друг другу, а существами, носящими на челе знак одинаковой судьбы, предназначенными встречаться мимолётно в превратностях жизни и стремиться к соединению взаимно симпатизирующих; это великая семья Духов, населяющих небесные тела; это лучезарное сияние Божественного Духа, охватывающего всё протяжение небес и остающегося первоначальным и конечным типом духовного совершенства.
57. – По какому странному заблуждению было решено отказать в бессмертии обширным пространствам эфира и заключать её в неприемлемо узкие пределы абсолютной двойственности? Разве истинная система мироздания не должна была предшествовать истинной догматике, а наука теологии? И будет ли теология ошибаться до тех пор, пока будет основываться на метафизике? Ответ лёгок и показывает, что новая философия с торжеством воссядет на развалинах старой, потому что основание её будет возвышено победой над старыми заблуждениями.
