Инстинкт и разум.
11. – Какая разница между инстинктом и разумом? Где кончается один и начинается другой? Не является ли инстинкт элементарным разумом, или это особая способность, свойственная исключительно материи?
Инстинкт – это тайная сила, толкающая органические существа к невольным спонтанным действиям ради своего сохранения. В инстинктивных действиях нет ни размышления, ни соображения, ни преднамеренности. Так растение ищет воздуха, обращается к свету и направляет корни к влаге и кормилице-земле; цветок попеременно закрывается и открывается, судя по необходимости; вьющиеся растения обвиваются вокруг своей подпорки и цепляются за неё своими усиками. Инстинкт предупреждает животных о том, что им полезно или вредно, и направляет их согласно временам года в благоприятные местности. Так же инстинктивно строят они без предварительного обучения и с большим или меньшим искусством, в зависимости от пород, мягкое ложе и верное убежище для своего потомства и сооружают западни для ловли добычи, которой они питаются; они с ловкостью владеют наступательными и оборонительными орудиями, которыми снабжены; полы их сближаются, матери высиживают своих питомцев, а те последние ищут сосцы своей матери. У человека же инстинкт господствует исключительно в начале жизни. По его побуждению ребёнок производит первые свои движения, схватывает пищу, кричит для выражения своих потребностей, подражает звуку голоса и пытается ходить и говорить. Даже у взрослого некоторые действия инстинктивны, как, например, внезапные движения для предупреждения опасности, избежания гибели или удержания равновесия; таковы и моргание век для уменьшения света или машинальное открывание рта для дыхания и т.д.
12. – Разум выражается действиями сознательными, обдуманными, смешанными, сообразно с обстоятельствами. Это свойство, несомненно, принадлежит исключительно душе.
Всякий машинальный акт инстинктивен; тот же, который указывает на размышление, соображение или преднамеренность - разумен: один свободен, а другой нет.
Инстинкт – это верный, никогда не обманывающий руководитель; разум же, по одному тому, что свободен, бывает иногда подвержен заблуждению.
Если инстинктивный акт не имеет характера разумного действия, он всё же обнаруживает разумную, в основном предусмотрительную причину. И если предположить, что инстинкт происходит из материи, то надо признать материю разумной и даже более разумной и наверняка более предусмотрительной, чем душа, потому что инстинкт не ошибается, а разум ошибается.
Если смотреть на инстинкт, как на элементарный разум, то, как объяснить, что в некоторых случаях он выше сознательного разума и что он даёт возможность таких поступков, которые невыполнимы под влиянием рассудка?
Если инстинкт является свойством специального духовного принципа, то чем становится принцип? Поскольку инстинкт стирается, то и принцип уничтожается? А если животные одарены только инстинктом, то их будущность безвыходно, и страдания их остаются без всякого вознаграждения. Это не сочеталось бы ни с добротой, ни со справедливостью Божьей. (Гл. II, № 19).
13. – Согласно другой системы, инстинкт и разум имеют общий принцип; достигнув известной степени развития, этот принцип, имевший вначале только свойства инстинкта, претерпевает изменение, придающее ему признаки свободного разума.
Если бы это было так, то разумный человек, лишившийся рассудка и снова управляемый одним инстинктом, возвратился бы вновь в первобытное состояние; и если он снова обретает рассудок, то инстинкт вновь превращался бы в разум, и так при каждом припадке, что недопустимо.
Впрочем, разум и инстинкт проявляются иногда одновременно в одном и том же действии. Например, во время ходьбы движение ног инстинктивно, и человек машинально, не думая об этом, ставит одну ногу перед другой; но если он хочет ускорить или замедлить шаг, поднять ногу или посторониться, чтобы избежать препятствия, то он проявляет расчёт, соображение; он действует с сознательной целью. Невольный импульс движения является актом инстинктивным, а рассчитанное направление движения – актом разумным. Инстинкт побуждает хищное животное питаться мясом; но предосторожности, которые оно принимает и изменяет, сообразно обстоятельствам, чтобы овладеть своей добычей, его предвидение возможных случайностей составляют разумные действия.
14. – Другая гипотеза, вполне согласующаяся с идеей о единстве принципа, вытекает из существенно предусмотрительного характера инстинкта и согласуется с тем, чему учит нас спиритизм, касаясь отношений духовного мира с телесным.
Теперь известно, что бесплотные Духи имеют миссию следить за воплощёнными, которым они служат покровителями и руководителями; они окружают их своим флюидным током, и под влиянием этого тока человек часто действует бессознательно.
Известно также, что инстинкт, производящий бессознательные действия, преобладает у детей и вообще у существ, рассудок которых слаб. Согласно с этой гипотезой, инстинкт не составляет свойства ни Духа, ни материи, и не принадлежит собственно живому существу, но он является результатом непосредственного действия невидимых покровителей, которые пополняют несовершенство разума этого существа и сами вызывают бессознательные действия, необходимые для его сохранения. Это подобно помочам, которыми поддерживают дитя, не умеющее ходить. Как помочи постепенно перестают употреблять, по мере того, как дитя учится ходить, так и духи-покровители предоставляют своих питомцев самим себе по мере того, как те учатся руководствоваться собственным разумом.
Итак, инстинкт, далекий от того, чтобы быть продуктом элементарного и несовершенного разума, явился бы проявлением постороннего разума во всей полноте своей силы; это разум- покровитель, пополняющий недостаточность более юного разума, побуждая его бессознательно делать для своей пользы то, что он неспособен исполнить сам по себе; иногда он помогает Духу, хоть и зрелому, но временно в затруднении пользования своими способностями, как это бывает в детстве или в случаях идиотизма и психического расстройства.
Выражение, что есть Бог для детей, сумасшедших и пьяниц, вошло в поговорку; это более верно, чем думают. Этот Бог – ни кто иной, как Дух-покровитель, бодрствующий над существом, неспособным руководствоваться собственным рассудком.
15. – Можно идти и дальше в развитии этих идей. Эта теория, как она ни рациональна, всё же не решает всех трудностей вопроса.
Если наблюдать явления инстинкта, то прежде всего замечаешь единство целей и верность результатов, исчезающих, как только инстинкт заменяется свободным разумом; к тому же, в постоянстве и совершенстве приспособления инстинктивных способностей к потребностям каждого вида заметна глубочайшая мудрость. Такое единство целей не могло бы существовать без единства мысли, а единство мысли несовместимо с разнообразием индивидуальных способностей; только это единство может создать ту поразительную по совершенству гармонию, которая проводится с начала времени и во всех широтах с математической точностью и правильностью, никогда себе не изменяющей. Однообразие в результате инстинктивных способностей – это характерный факт, обязательно доказывающий единство причины; если бы эта причина была присуща каждой отдельной индивидуальности, то было бы столько разнообразных инстинктов, сколько особей, начиная от растения и кончая человеком. Общее однообразное и постоянное явление должно иметь общую, однообразную и постоянную причину; явление же, обнаруживающее мудрость и предусмотрительность, должно иметь мудрую и предусмотрительную причину. А причина мудрая и предусмотрительная необходимо должна быть разумной и не может быть исключительно материальной.
Не находя в воплощённых или бесплотных созданиях способностей, нужных для достижения подобных результатов, надо подняться выше, т.е. к самому Творцу. Если припомнить объяснение (Гл. II, № 86) о том, как действует божественное Провидение, можно представить себе все существа проникнутыми бесконечно мудрым божественным флюидом, и тогда будут понятны предусмотрительные мудрость и единство целей, проявляющиеся во всех инстинктивных движениях на благо каждого существа. И эта предусмотрительность тем более деятельна, чем меньше средств находит личность в себе и в своём разуме; вот почему она является более высокой и более абсолютной у животных и низших существ, чем у человека.
По этой теории понятно, почему инстинкт представляет всегда правильным. Материнское чувство, наиболее благородное из всех, которое материализм старается понизить до уровня механических сил притяжения, действующих в природе, возвышается им и облагораживается. Ради его целей оно и не могло быть предоставлено капризным случайностям рассудка и свободной воли. Через орган матери Бог сам бдит над Своими рождающимися созданиями.
16. – Эта теория нисколько не уничтожает роли Духовпокровителей, содействие которых является фактом, обретённым и доказанным опытом; но нужно заметить, что действие последних индивидуально, изменяется согласно личным свойствам покровителя и питомца и никогда не отличается единообразием и общностью инстинкта. В премудрости своей Бог сам ведёт слепых, а заботу о руководстве ясновидящих предоставляет свободным умам, чтобы за каждым оставить ответственность за свои поступки. Миссия Духов-покровителей – это обязанность, которую они приняли на себя добровольно, и которая служит им средством к возвышению, в зависимости от того, как они её исполняют.
17. – Все эти способы рассмотрения инстинкта, конечно, гипотетичны, и ни один из них не носит характера достаточной достоверности, чтобы быть предложенным как окончательное решение. Этот вопрос разрешится со временем, когда будут собраны наблюдения, пока ещё не достаточные; а до тех пор надо ограничиться рассмотрением различных мнений и обсуждением их с логической точки зрения, терпеливо ожидая, пока появится свет. Решением, наиболее близким к истине, непременно окажется то, которое лучше других будет согласовываться со свойствами Божьими, т.е. с Верховной Добротой и Высшей Справедливостью. (Гл. II, № 19.)
18. – Инстинкт, как руководитель, и страсти, как двигательные пружины душ в первый период их развития иногда сливаются в своих действиях. Но между этими двумя принципами есть различия, которые важно рассмотреть.
Инстинкт – это всегда верный и добрый руководитель; в известное время он может сделаться бесполезным, но никогда не вредным; он ослабевает, когда разум получает перевес.
Страсти в первые периоды жизни души имеют с инстинктом ту общую черту, что возбуждаются одинаково бессознательной силой. Они рождаются от потребностей тела и зависят от организма более, чем инстинкт от организма. Особенно отличает их от инстинкта то, что они индивидуальны и не производят подобно инстинкту общих, однообразных явлений; напротив, они меняются в интенсивности и в характере своём, смотря по особи. Они полезны, как стимул, до появления нравственного чувства, которое превращает пассивное существо в разумное; с этого момента они становятся не только бесполезны, но и вредны развитию Духа, препятствуя его освобождению от материальности; они ослабевают по мере развития разума.
19. – Человек, постоянно побуждаемый в своих действиях одним только инстинктом, может, пожалуй, быть и очень добрым, но ум его будет дремать; он уподобится ребёнку, не покидающему помочей и не умеющему владеть своими членами. А тот, кто не обуздывает своих страстей, может быть очень умён, но в то же время очень зол. Инстинкт уничтожается сам, а страсти укрощаются только усилием воли.
