Веспазиан.
120. Тацит повествует об аналогичном факте: В продолжение тех месяцев, которые Веспазиан провёл в Александрии, чтобы дождаться периодического возвращения летних ветров и того времени года, когда море делается безопасным, произошли многие чудеса, через которые проявилась милость Неба и то участие, которое боги, казалось, принимали в этом императоре…
Эти чудеса усилили в Веспазиане желание посетить священное место пребывания богов, чтобы посоветоваться с ними относительно империи. Он приказал, чтобы никого не впускали в храм. Войдя туда сам и с благоговением ожидая, что скажет ему оракул, он вдруг заметил, что сзади него стоит один из знатных египтян, именем Базилид, который, как он знал, был болен и находился на расстоянии нескольких дней пути от Александрии. Император спрашивает жрецов, входил ли в этот день Базилид в храм, спрашивает у приходящих, не видали ли его в городе, наконец, посылает гонцов и убеждается, что в ту самую минуту Базилид был от него в восьмидесяти милях. Тогда он уверился, что видение было сверхъестественное, и имя Базилида с этого времени заменило ему оракула. (TАЦИТ, Истории, кн. IV, гл.81-82, Перевод Бурнуфа).
121. Личность, показывающаяся одновременно в двух различных местах, имеет, следовательно, два тела; но из этих двух тел только одно действительное, а другое не более, чем его внешность. Можно сказать, что первое имеет жизнь органическую, а другое - жизнь души. При пробуждении оба тела соединяются, и жизнь души возвращается к материальному телу. Кажется невозможным, по крайней мере, мы не имеем примеров, чтобы в раздельном состоянии оба тела могли пользоваться одновременно и в одной и той же степени жизнью активной и разумной. Между прочим, из того, что мы сказали, выходит, что действительное тело не может умереть, пока кажущееся тело будет видимо. Приближение смерти всегда заставляет Дух возвратиться в тело, хотя бы это было только на одну минуту. Из этого следует также, что кажущееся тело не может быть убито, потому что оно не органическое и не составлено из мускулов и костей; оно исчезает в ту же минуту, когда захотели бы его убить.
