Спиритические обманы.
314. Те, которые не допускают реальности физических явлений, обычно приписывают обману производимые явления. Они основываются на том, что искусные фокусники делают вещи, которые кажутся чудесными, если не знать их секретов. Из этого они заключают, что медиумы - не что иное, как фокусники. Мы опровергали уже этот довод или, скорее, это мнение, в частности, в статье о г-не Хоуме и в Спиритическом Журнале за январь и февраль 1858г.; поэтому сейчас мы скажем об этом несколько слов, прежде чем начнём говорить о более серьёзной теме.
Впрочем, есть обстоятельство, которое не может ускользнуть от любого сколько-нибудь рассудительного человека. Есть, без сомнения необыкновенно искусные мошенники, но они очень редки. Если б все медиумы занимались мошенничеством, то нужно было бы согласиться, что искусство это сделало в короткое время неслыханные успехи и сразу стало бы довольно обычным, потому что оно оказывается врождённым не только у людей, которые не подозревали этого, но даже и у детей. Из того, что есть шарлатаны, которые продают лекарства в публичных местах, из того, что есть медики, которые хоть и не являются в местах публичных, но обманывают доверие, следует ли, что все медики – шарлатаны, и что медицина должна потерять всякое уважение? Из того, что есть люди, продающие подкрашенное вино вместо натурального, следует ли, что все продавцы вина – фальсификаторы, и что чистого вина не существует? Употребляют во зло всё, даже вещи, более всего достойные уважения, и можно сказать, что плутовство имеет также своих гениев. Но обман всегда имеет свою цель, свой материальный интерес; где нельзя ничего выиграть, там нет цели обманывать. Поэтому мы и сказали относительно корыстных медиумов, что лучшая гарантия в этом случае есть абсолютное бескорыстие.
315. Из всех спиритических феноменов более всего дают повод к обманам физические явления вследствие причин, которые бесполезно рассматривать. Во-первых, тут обращаются больше к зрению, чем к рассудку, и потому мошеннику легче подражать им. Во-вторых, больше затрагивая любопытство, они скорее могут привлекать толпу и, следовательно, быть более продуктивными. При таком взгляде на вещи шарлатаны имеют больше интереса в подражании этого рода явлениям. Зрители, большей частью не знакомые со спиритической наукой, идут искать скорее развлечение, чем серьёзное поучение, а известно, что всегда лучше платить за то, что может служить развлечением. Но, кроме этого, есть другая, не менее важная причина. Если мошенничество может подражать материальным явлениям, для которых нужна только ловкость, то мы не слышали до сих пор, чтобы оно обладало даром импровизации, которая требует не совсем обыкновенного ума, или даром производить эти прекрасные и высокие откровения, так кстати сказанные, которые дают Духи в своих сообщениях. Это напоминает нам следующее происшествие.
Один литератор, довольно известный, пришёл однажды к нам и сказал, что он очень хороший интуитивный медиум, и предлагает услуги нашему спиритическому обществу. Так как мы имеем обыкновение допускать в общество только тех медиумов, способность которых нам известна, то мы просили его явиться сначала в частное собрание, чтобы дать доказательства своей способности. Он, действительно, явился туда; несколько опытных медиумов получили или суждения, или ответы замечательной точности на вопросы, к которым они были приготовлены. Когда пришла очередь этого господина, он написал несколько незначительных слов, сказал, что он не расположен в этот день, и больше мы его не видели. Он нашёл, вероятно, что играть роль медиума разумных явлений труднее, чем он думал.
316. Легче всего обманывать в чём бы то ни было людей, которые незнакомы с предметом. То же самое можно сказать и о спиритизме. Кто не знает его, тот легко обманывается внешним видом; меж тем как предварительное серьёзное изучение знакомит не только с причинами феноменов, но и с условиями, при которых они могут производиться, и даёт возможность узнать обман, если таковой существует.
317. Медиумов-обманщиков заклеймили, как они стоят того, в следующем письме, помещённом нами в Спиритическом Журнале за август 1861 года.
Париж, 21 июля 1861 года.
“Милостивый государь,
Можно быть несогласным в некоторых пунктах предмета и совершенно согласиться в других. Я прочёл недавно на 213 странице последнего номера Вашего журнала рассуждения об обманах, относящихся к опытам спиритуализма (или спиритизма) и очень счастлив, что могу присоединиться к ним. Здесь всякое несогласие относительно теорий и учений прекращается как бы по волшебству.
“ Я, может быть, смотрю не так строго, как Вы, на медиумов, которые честным и приличным образом принимают вознаграждение за потерю времени, посвящаемого ими опытам, часто долгим и утомительным; но я строг - и в этом случае нельзя не быть строгим - относительно тех, которые заменяют, при случае, плутовством и обманом отсутствие или недостаток обещанных и ожидаемых результатов. (См. № 311).
“Примешивать ложь к истине, когда дело идёт о феноменах, получаемых при посредстве Духов, - просто низость, и было бы совершенным отсутствием здравого смысла думать, будто медиум имеет право спокойно делать это. Это значит, как Вы прекрасно замечаете, дискредитировать предмет в неокрепших умах людей каждый раз, когда обман обнаруживается. Я прибавлю ещё, что это значит подвергать самым несправедливым упрёкам людей честных, которые бескорыстно помогают медиумам своими познаниями, которые ручаются за их добросовестность и покровительствуют им некоторым образом. Это значит совершать относительно их формальное преступление.
“Всякий медиум, обличённый в подложных действиях, который был бы пойман, так сказать, на месте преступления, должен быть изгнан всеми спиритуалистами или спиритами мира, которые обязаны изобличать и посрамлять таких медиумов.
“Если вы найдёте нужным поместить эти строки в Вашем журнале, то они к Вашим услугам.
“Примите, и проч. МАТЬЕ”.
318. Не всем спиритическим феноменам одинаково легко подражать, и между ними есть такие, которых не могут подделывать даже самые искусные мошенники: в частности, это движение предметов без всякого прикосновения, поднимание тяжёлых тел в воздух, удары, раздающиеся в разных местах, видения и т.д., разумеется, если нет предварительных секретных приготовлений. Вот почему мы говорим, что в этом случае нужно внимательно наблюдать обстоятельства и в особенности брать во внимание характер и положение лиц, цель и интерес, какой могут они иметь для того, чтобы обманывать. Это самое лучшее средство контроля, потому что бывают обстоятельства, устраняющие всякие сомнения. Итак, мы думаем, что вообще нужно остерегаться тех, которые делали бы из этих феноменов зрелища или предмет любопытства или забавы и уверяли бы, что могут производить их по своему произволу и в назначенном месте, как мы уже объяснили это. Мы не перестанем повторять, что разумные существа, проявляющиеся нам, хотят доказать, что они обладают также свободной волей и не подчиняются нашим капризам (№ 38).
Достаточно будет указать некоторые хитрости, к каким прибегают или могут прибегать в некоторых случаях, чтобы предохранить от обмана добросовестных наблюдателей. Что же касается людей, которые судят, не углубляясь, то мы напрасно старались бы разуверить их.
319. Один из самых обыкновенных феноменов - это удары, раздающиеся в самом веществе дерева, сопровождаемые или нет движением стола или другого предмета. Этому явлению легче всего подражать или прикосновением ноги, или же производя лёгкий треск в мебели. Но здесь есть особенная маленькая хитрость, которую небесполезно знать. Достаточно положить обе руки так, чтобы ногти больших пальцев крепко упирались один в другой. Тогда с помощью движения мускулов, совершенно незаметного, производят трение, которое издаёт слабый сухой звук, имеющий большое сходство со звуками внутренней типтологии. Этот звук отражается в дереве и производит соответствующую иллюзию. Ничего нет легче, как повторять его столько раз, сколько требуется, подражать барабанному бою и т.д., отвечать на известные вопросы с помощью “да” или “нет”, различных чисел или даже указания на буквы алфавита.
Зная всё это, очень легко подметить обман. Он невозможен, если руки удалены одна от другой и если уверены, что никакое другое прикосновение не может произвести звука. Действительные удары представляют ту особенность, что они меняют место и род звука по своему усмотрению, чего не может быть, если они зависят от вышеизложенной нами или от другой подобной же причины, что переносятся со стола на другую мебель, к которой никто не прикасается, на стены, потолок и др., что отвечают, наконец, на вопросы непредвиденные. (См. №41).
320. Непосредственному письму подражать ещё легче. Не говоря уже о очень известных химических субстанциях, с помощью которых через какое-то время на чистой бумаге являются письмена - что можно предупредить самыми обыкновенными предосторожностями, - может случиться, что бумага будет ловко заменена другой. Может быть также, что желающий обмануть искусно отвлечёт внимание зрителей и в это время напишет несколько слов. Нам говорили, что можно писать таким образом кусочком карандаша, спрятанным под ногтем.
321. Феномену приноса предметов, так же как и другим, могут подражать мошенники, и можно быть обманутым человеком более или менее ловким, не имея даже дела с настоящим мошенником. В особой статье, которую мы поместили выше (№ 96), Духи сами определили исключительные условия, при которых феномен этот может происходить, из чего нельзя не заключить, что лёгкое и произвольное получение приноса может по меньшей мере считаться подозрительным. То же самое следует сказать и о непосредственном письме.
322. В главе О специальных медиумах мы упомянули, на основании слов Духов, о редких и обычных медиумических способностях. Поэтому нужно остерегаться слишком доверять медиумам, которые говорят, что обладают первыми, или которые имеют претензию на многогранность своей способности, что очень редко оправдывается на деле.
323. Разумные явления, в зависимости от обстоятельств, представляют больше всего гарантий своей реальности, а меж тем и они не чужды подражанию, по крайней мере, относительно простых и обычных сообщений. Многие думают, что безопаснее иметь дело с медиумами механическими, не только в отношении независимости идей, но и в отношении обманов. Поэтому-то некоторые предпочитают медиумов механических. Но это заблуждение. Обман может быть везде, и мы знаем, что с ловкостью можно направлять по своему усмотрению и корзинку, и дощечку, которая пишет, и придавать ей совершенный вид самопроизвольного движения. Одни только выраженные мысли устраняют всякое сомнение, будут ли они исходить от медиума механического, интуитивного, слышащего, говорящего или видящего. Есть сообщения, которые до такой степени выходят из круга идей, познаний и даже умственных способностей медиума, что нужно необыкновенное ослепление, чтобы приписать их самому медиуму. Мы признаём в шарлатанстве большое искусство и находчивость. Но мы не знаем, чтобы оно обладало даром давать знание невежде или ум тому, кто его не имеет. Повторим вкратце, что лучшая гарантия состоит в известной нравственности медиума и в отсутствии всяких материальных интересов или самолюбия, могущих возбуждать в нём желание выказывать медиумические способности, которыми он обладает, потому что эти самые причины могут заставить его подражать тем способностям, которых у него вовсе нет.
