ЕВАНГЕЛИЕ В ТОЛКОВАНИИ СПИРИТИЗМА

ГЛАВА II
Царство Моё не от мира сего

Будущая жизнь. -- Царство Иисуса. -- Точка зрения. – Наставления Духов: Царство земное.

2. Этими словами Иисус ясно изображает будущую жизнь, которую он представляет при всех обстоятельствах, как существование за пределами земного бытия и как предмет, который должен быть главной заботой человека на земле; все его максимы относятся к этому великому принципу. Действительно, без будущей жизни большинство его наставлений о морали не имело бы никакого смысла; потому-то не верящие в будущую жизнь, полагая, что Иисус говорит только о жизни настоящей, не понимают этих наставлений или считают их наивными.

Следовательно, догмат о будущей жизни можно считать поворотным пунктом учения Христа; вот почему он помещён в этом труде одним из первых, как догмат, которым должны руководствоваться все люди; он один может объяснить жизненные аномалии и согласоваться с Божьим правосудием.

3. Евреи имели весьма неопределённые идеи относительно будущей жизни; они верили в ангелов, на которых они смотрели как на привилегированных существ Творения, но они не знали, что люди могут со временем стать ангелами и разделить их блаженство. По их понятиям, исполнение законов Бога вознаграждалось земным благополучием, первенством их нации и победами над врагами; народные же бедствия и поражения служили наказаниями за их непослушание. Моисей не мог сказать больше невежественному пастушескому народу, на который можно было воздействовать, прежде всего, земными средствами. Позднее Иисус пришёл им открыть, что есть другой мир, где Божье правосудие следует Своим курсом; этот мир, в котором добрые найдут свою награду, он обещал исполняющим заповеди Бога; этот мир и есть его Царство: именно там он и есть во всей своей славе и туда он вернётся, покинув землю.

Иисус, приспосабливая свои поучения к положению людей своего времени, не считал нужным дать им полный свет, который лишь ослепил ты их, а не просветил, так как они его не поняли бы; он ограничился представлением будущей жизни в виде принципа, как закона природы, которого никто не может избежать. Все христиане твёрдо верят в будущую жизнь, но у многих эта идея смутна, неполна и именно поэтому ложна в некоторых отношениях; для очень многих это не что иное, как верование без абсолютной убеждённости; отсюда сомнения и даже недоверие.

Спиритизм явился дополнить учение Христа в этом отношении, как и во многих других, когда люди созрели, чтобы понять истину. При спиритизме будущая жизнь уже не простой догмат веры, это -- гипотеза; это - материальная реальность, доказанная фактами, потому что являются свидетелиочевидцы, так описывающие её во всех фазах и перипетиях, что не только сомнение невозможно, но даже при самом обыкновенном развитии легко её себе представить в настоящем виде, как представляют страну, читая подробное её описание; это описание будущего существования настолько обстоятельно, условия жизни счастливой и несчастной, для находящихся там, так рациональны, что невольно говоришь себе: не может быть иначе, именно в этом заключается истинная справедливость Божья.

4. Царство Христа не от мира сего; это каждый понимает, но разве на земле он не имеет тоже царства? Титул царя не всегда присваивается власти временной; он даётся по единодушному согласию тому, гений которого в области каких-либо идей ставит его в первый ряд; тому, кто идёт впереди своего века и влияет на прогресс человечества. В этом смысле говорят: царь или король философов, артистов, поэтов, писателей и т.п. Царство это, происходящее от личной заслуги, хранимое потомством, разве не имеет преимуществ в ином роде великого, чем то, которое носит диадему? Оно несокрушимо, тогда как то другое -- игрушка превратностей; его всегда благословляют последующие поколения, тогда как другое часто проклинают. Царствование земное кончается с жизнью, а царствование нравственное продолжает ещё господствовать и после смерти. В этом смысле разве не является Христос царём более могущественным, чем многие властелины? И, значит, Он имел основание говорить Пилату: «Я царь, но царство Моё не от мира сего».

5. Ясная и точная идея о будущей жизни даёт несокрушимую веру в грядущее, а эта вера имеет громадные последствия для нравственности людей, в корне меняя их точку зрения на земную жизнь. Для того, кто стоит на точке зрения бесконечной духовной жизни, телесное существование представляется только переходом, маленькой остановкой в неблагодарной стране. Превратности и треволнения жизни становятся лишь происшествиями, к которым он относится терпеливо, так как знает, что они непродолжительны и что после них наступит более счастливое состояние; смерть ему уже не страшна; это переход не к уничтожению, а к освобождению, открывающему перед изгнанником счастливое и мирное бытие. Он знает, что находится здесь временно, а не окончательно и поэтому относится к жизненным невзгодам более равнодушно, что и сообщает ему спокойствие ума, смягчающее горечь жизни.

При одном только сомнении относительно будущей жизни человек переносит все свои мысли на жизнь земную; неуверенный в будущем он всё отдаёт настоящему; не предвидя благ более драгоценных, чем те, что даёт земля, он подобен ребёнку, не видящему ничего, кроме своих игрушек, и готовому на всё, чтобы их добыть. Малейшая потеря имущества причиняет острое горе; разочарование, несбывшаяся надежда, неудовлетворённое самолюбие, несправедливость, жертвой которой он становится, задетая гордость или тщеславие -- всё это настолько мучительно, что превращает жизнь его в беспрерывное томление; таким образом, он добровольно подвергает себя настоящим пыткам, не прекращающимся ни на мгновение. Рассматривая свою точку зрения на земную жизнь, в центре которой он находится, он всё преувеличивает: бедствие, постигающее его, так же, как и благо, достающееся другим; всё получает в его глазах большое значение. То же происходит и с человеком, находящимся внутри города: всё представляется ему большим: люди – на вершине жизненной лестницы, словно монументы; но если он перенесётся на гору, то люди и вещи покажутся ему очень маленькими.

То же самое происходит и с тем, кто смотрит на жизнь земную с точки зрения будущей жизни: человечество, подобно звёздам небосвода, теряется для него в неизмеримом пространстве; он замечает тогда, что сильные и слабые смешаны, как муравьи под кучкой земли; что пролетарии и властелины стоят наравне, и он жалеет эти эфемерные усилия, которые люди тратят, чтобы добыть себе место, так мало их возвышающее и так недолго ими сохраняемое. Таким образом, значение, придаваемое земным благам, всегда находится в противоречии с верой в жизнь будущую.

6. Но скажут: если бы все думали подобным образом, никто не занимался бы земными делами, и всё бы погибло. Нет, человек инстинктивно ищет своего удобства, и даже при уверенности, что недолго останется на одном месте, он всё же желает, чтобы ему было лучше или, по крайней мере, как можно менее плохо; нет такого человека, который, заметив шипы на своей руке, не снял бы их, чтобы не уколоться. Итак, поиск удобств заставляет человека улучшать всё, к чему его толкает инстинкт прогресса и самосохранения, составляющий закон природы. Поэтому он работает по необходимости, по долгу и по собственному желанию, и в этом исполняет предначертания Провидения, поместившего его на Земле с этой целью. Только тот, кто верит в будущее, придаёт лишь относительное значение настоящему и при неудачах легко утешается мыслью об ожидающей его судьбе.

Поэтому Бог осуждает не земные радости, а только злоупотребление ими в ущерб заботам о душе; именно от таких злоупотреблений предостерегаются те, которые относят к себе слова Христа: Царство Моё не от мира сего.

Тот, кто идентифицирует себя с будущей жизнью, подобен богачу, теряющему без волнения ничтожную сумму; тот же, кто сосредоточивает свои мысли на жизни земной, подобен бедняку, утрачивающему всё имущество и впадающему в отчаяние.

7. Спиритизм расширяет мысль и открывает ей новые горизонты; вместо узкого и мелочного взгляда, который сосредоточивает её на настоящей жизни, делая из мгновения, проводимого нами на Земле, единственную и слабую основу вечного будущего, спиритизм показывает, что жизнь эта – лишь одно звено в гармоническом и грандиозном единстве творения Создателя; он показывает солидарность, соединяющую все существования одного человека, связь между людьми одного мира и людьми всех миров; таким образом, он закладывает основу и причину всеобщему братству, тогда как учение о создании души в момент рождения каждого тела, делает все существа чуждыми друг другу. Эта связь частей одного целого объясняет всё, что необъяснимо с одной лишь точки зрения. Именно эта цельность не могла быть понята людьми во времена Христа, а потому он предоставил познание её другому времени.

8. Кто лучше меня может понять истину слов нашего Господа: Царство Моё не от мира сего? Гордость погубила меня на земле: кто же мог бы понять ничтожность земных царств, если бы я не понимала этого? Унесла ли я хоть что-нибудь из моего царства земного? Ничего, абсолютно ничего; и словно чтобы сделать урок более ужасным, царственность не сопровождала меня до могилы. Королевой была я между людьми; королевой думала я войти в Царство Небесное. Какое разочарование! какое унижение, когда вместо того, чтобы быть принятой как властительница, я увидела выше себя, и много выше, людей, которых я считала ничтожными и которых презирала за то, что в них не текла неблагородная кровь! О! как хорошо я поняла ничтожество почестей и величия, которых так жадно ищут на земле!

Чтобы приготовить себе место в этом Царстве, нужны самоотвержение, смирение, милосердие во всей небесной полноте, доброжелательность ко всем; вас не спрашивают, кем вы были, какое положение занимали, но спрашивают, что доброго сделано вами, чьи слёзы осушены вами?

О, Иисус, Ты сказал, что Царство Твоё не от мира сего, так как надо страдать, чтобы достичь небес, а ступени трона не приближают вас к ним; самые тернистые тропинки жизни ведут туда; ищите же путь между терниями и шипами, а не между цветами. Люди гонятся за земными благами, как будто они должны их сохранить навсегда, но здесь нет больше иллюзий; и очень скоро они замечают, что хватались лишь за тень и пренебрегали единственными основательными и прочными благами, единственными, которые дали бы им небесное существование, единственными, которые помогли бы им открыть туда доступ.

Имейте жалость к тем, которые не достигли Небесного Царства; помогайте им вашими молитвами, потому что молитва приближает человека к Высочайшему: это соединительная черта между небом и землёй; не забывайте этого. (КОРОЛЕВА ФРАНЦИИ. Гавр, 1863 г.).